Время шло, а Машка не находилась. Ее отец написал заявление на розыск. Девушку уже искали неделю, а потом она объявилась сама.

Оказывается, тот мужчина следил за ней и узнав, что она решила избавиться от его ребенка, выкрал ее прямо из клиники. А дальше… Он женился на ней. Боюсь даже представить какие у них сейчас отношения и насколько добровольным было ее согласие на брак. Но подруга вдруг стала тихой и покорной. Что если он бьёт ее?

Попытки встретиться с ней шли прахом. Он запрещал ей это. Позволял лишь разговоры по телефону, но, судя по краткости ее ответов, он находился рядом.

Ну что я могла сделать? Ничего.

Встретились мы с ней лишь спустя две недели. Машка была в относительном порядке, рассказала, как он нашел ее. Мужчина сказал ей, что она получит развод только после рождения ребенка и полного отказа от прав на него. Машка фырчала что ей плевать и на него и на его ребенка. Что после родов сразу же напишет отказную в его пользу и вырвется наконец — то из под ненавистной опеки.

Виктор, узнав об этой истории запретил мне с ней встречаться. Для него было противоестественным то, что мать может отказаться от собственного ребенка. Я спорить не стала. Да и встречаться нам с Машкой все равно больше не позволили. Ее муж забрал ее заграницу.

Дни до родов пролетают слишком быстро. Уже выпал первый снег. Я с удовольствием погуляла на улице, вдыхая морозный запах. Виктор позвонил и строго сказал мне вернуться домой и не морозить свой хорошенький зад. Я звонко рассмеялась и послала ему селфи среди покрытых снегом деревьев. Фотография получилась просто волшебной, не зря мне нравится этот сад.

Незаметно для себя, я переключила все внимание на малышей: часто разговариваю с ними и много чего обещаю. Они еще не родились, но я уже их люблю. Сильно.

Представляю, как буду играть с ними, когда они немного подрастут. Составляю для себя список сказок, которые буду обязательно читать им на ночь. Собираю коллекцию детских песенок, которые разучиваю и напеваю им уже сейчас. Очень хочется верить, что они слышат мой голос и после рождения узнают его.

Мама говорит, что переедет к нам на первое время, поможет с малышами. Я нисколько не возражаю, так как ее поддержка сейчас мне очень нужна. Так я знаю точно, что меня хоть кто — то любит. В последнее время я устала заморачиваться на мысли о том, что живу с мужчиной, который не испытывает ко мне сильных и взаимных чувств.

Мне пришлось смириться с мыслью, что Виктор не сможет полюбить меня. Пусть так, возможно это даже к лучшему. Ну, нельзя же заставить человека любить против воли. По крайней мере, он заботится обо мне. Уверена, что малышей Виктор будет любить. А мои чувства к нему, возможно, со временем утихнут.

Сегодня с самого раннего утра сильно тянет живот. Я пока не сказала об этом ни мужу, ни маме. Боялась, что это могут быть ложные схвати, а раньше времени мне в больницу совершенно не хотелось. Виктор на работе, но со мной осталась мама. Муж попросил ее приехать и пожить немного с нами. Сказал, что так ему будет спокойней, ведь я буду находиться под присмотром. Я даже не возражала, потому что самой сейчас было страшно оставаться одной.

Моя врач предлагала мне лечь в роддом пораньше, чтоб быть под медицинским наблюдением. Но я отказалась, потому что провести неизвестно сколько времени в больничных стенах, мне совершенно не хотелось. Пообещала звонить сразу, как только почувствую явные изменения в теле.

Сегодня, кажется, настал тот день, когда наши малыши готовы появиться на свет. Очередной спазм скрутил тело и не выдержав, я застонала:

— Мам…

Мама тут же всполошилась и подбежала ко мне. Кажется, я вспотела. Меня бросало то в жар, то в холод.

— Началось? — взволнованно спросила она.

— Кажется, пора — прошептала, стиснув зубы.

Мама тут же вызвала нашего водителя. Он стремительно вошел в дом, и, не говоря ни слова, подхватил меня на руки. Аккуратно посадил на заднее сиденье автомобиля и пристегнул. Отстраняясь, чуть сжал мою руку и бодро произнес:

— Держись. Все будет хорошо.

Я тускло улыбнулась ему, так как новая схватка скрутила тело. Мама села рядом, с беспокойством поглядывая на меня. Я пыталась хоть немного отвлечься, но ничего не выходило. Скорей бы уже все прошло. Боюсь даже представить как больно рожать, если у меня уже сейчас все болит.

Пока ехали в частный роддом, она позвонила Виктору.

— Всё, Вить, началось. Поехали за малышами — радостно поделилась она новостью. Потом снова посмотрела на меня — Держится. Хорошо, буду ждать на месте.

Отключила звонок и взяла меня за руку, чуть сжав пальцы. Что-то ободряюще зашептала. А я почти не вникала, потому что старалась дышать так, чтоб мне стало хоть немного легче.

Роды начались стремительно, едва меня успели провести в отделение. Было настолько больно, что порой мне казалось, еще немного, и я просто потеряю сознание. Акушерка что — то советовала мне, пыталась подбодрить, но я лишь могла стискивать зубы и стонать от боли. Боже, ну когда уже, когда…

Напрягаюсь и тужусь, выталкивая своих малышей. Вскоре, мне становится чуть легче и я слышу крик младенца. Дрожащими губами улыбаюсь и открываю глаза.

— Мальчик.

Не может быть! Улыбаюсь, счастливо откидывая голову назад. Уфф…с одним справилась.

— Рано расслабляться. Давай, нужно еще нашему богатырю сестричку родить — акушерка хлопает рядом со мной в ладоши. Я чувствую новый приход и тужусь.

Моргаю, растерянно поднимая голову. Где детский плач? Почему моя малышка молчит?!

Врачи что-то возбужденно обсуждают и делают. Сердце сжимается от страха. Слезы текут по щекам.

Только не это. Пожалуйста, боже, пусть моя малышка будет жива, молюсь, прикусывая губы до крови.

И когда слышу тоненький писк, едва не теряю сознание от облегчения. Жива моя девочка. Крошка моя.

Дальше я уже почти ничего не помню, периодически проваливаясь в какой-то густой туман.

Пришла в себя уже находясь в палате. Рядом сидели мама и Виктор. Муж держал на руках сына.

— А где..? — хрипло прошептала, не находя глазами дочку.

— Малышку пока подержат в инкубаторе на кислороде — ответила мама — Как ты себя чувствуешь?

— Вроде нормально. С ней точно все будет хорошо?

— Точно. Не волнуйся зря — Виктор подошел ко мне. Его взгляд, направленный на сына, выражал столько любви, что у меня невольно увлажнились глаза.

— Оставлю вас одних — мама тактично вышла из палаты.

— Дай мне его — попросила, протягивая руки. Хотелось прижать малыша к себе. Посмотреть в его личико. Виктор осторожно уложил сына рядом.

Я рассматривала крохотное личико. Бровки, которые недовольно хмурились во сне.

— Спасибо за детей, любимая — Виктор сел рядом с нами и поцеловав меня в губы, нежно и осторожно.

— Ты меня любишь? — неуверенно перевела на него взгляд. Виктор улыбнулся и посмотрел на меня так, словно я спросила какую — то глупость.

— Люблю. Больше жизни вас люблю — так серьезно произнес он, что все мои сомнения наконец-то рассеялись.

— Я тоже тебя люблю…

31

Выписали нас только через десять дней. Мои малыши окрепли и набрали вес. Врачи сказали, что никакой угрозы жизни для дочери нет, и что мы можем спокойно отправляться домой. Очень хотелось поскорей покинуть больничные стены и оказаться дома, где все стало таким родным и близким. За время брака, я успела привыкнуть и полюбить это место. А сейчас, когда нас стало больше, и дом преобразился, стало намного уютней и комфортней.

Мы с Виктором не долго думали над именами, распределив между собой, что сыну дает имя он, а дочке я. Малышку назвали Ангелина. Она действительно была похожа на маленького ангелочка. Спокойная, почти беспроблемная. И такая красивая, что мне порой не верилось, что я ее родила. А вот сынишка у нас оказался слишком активным, Виктор назвал его Руслан. Мне понравилось, я сразу же согласилась с этим. Маленький львенок, он будто с рождения показывал свое право на жизнь и власть. Мама во внуках души не чаяла, проводила с ними все свое свободное время. Иногда даже забывала позвонить своему мужчине и сказать, что ночует у нас.