Мы уже неделю дома, а Виктор перестроил свой рабочий график так, что теперь он возвращается домой не позже пяти часов вечера. Обожает проводить время с малышами, ласково носит на руках и что-то им рассказывает. В такие моменты я люблю наблюдать за ним. Ночью периодически встает сам, чтоб покормить или переодеть малышей. Врач нам порекомендовала ввести смесь в ночной прикорм, так как молока у меня почему-то не хватает, хотя питаюсь я нормально. Но зато после смеси малыши спят намного дольше и крепче, а также лучше набирают вес.

Удивительно, но мое тело быстро приходит в норму. Я хоть и немного набрала за время беременности, но все же переживала. Стеснялась мужа, стараясь спать только в ночной сорочке. Виктор же говорил, что любит меня любую и не разлюбит даже тогда, когда я стану весить очень много. В ответ на эту наглую ложь я только смеялась. Мой муж умеет быть обаятельным.

После нашего совместного признания в любви, у меня за спиной будто выросли крылья. Все сейчас кажется настолько простым и понятным, что удивительно, как раньше я этого не замечала. Он ведь всегда был заботлив и внимателен. Выражал свои чувства через поступки, а не слова. Но мне просто тогда так не хватало именно слов. Таких простых и, одновременно, сложных. Ведь что может быть проще того, чтоб сказать человеку люблю? Знала ведь, что в прошлом у Виктора было предательство. Понимала. Но все равно ждала. И дождалась. Теперь я словно порхаю на крыльях, ведь любовь, она такая, окрыляет и наполняет счастьем. А что может быть приятней того, когда человек тебя любит взаимно? Пожалуй, это и есть счастье. Услышать именно то, чего так долго ждешь. Знать, что тебя любят не за что-то, а просто потому, что ты есть. И не важно, если ли деньги, дом, карьера. Тебя просто любят и ждут. Скучают, когда ты не рядом. И радуются, окутывая теплыми, нежными объятиями. Заслоняют собой все беды и шепчут на ушко: все будет хорошо. И тогда ты понимаешь, веришь, что действительно все будет так, несмотря ни на что.

Первый секс у нас случился почти спустя три месяца, после рождения малышей. Так — то врач мне уже разрешила еще раньше. Мы даже подобрали противозачаточные таблетки, на которые Виктор дал согласие не сразу. Пришлось уговаривать мужа немного повременить со следующими детьми. Подождать хотя бы год, чтоб организм полностью оправился после родов. Виктор, скрипя сердцем согласился. Он очень любил детей и хотел большую семью. Но так же он любил меня и все же, прислушался, хоть и был не очень доволен. Только вот секса все никак не было. Муж переживал за меня и боялся сделать больно. Для него даже слова врача не звучали доводом. Пришлось все брать в свои руки и соблазнять собственного мужа. А когда крепость пала, он оторвался по полной. Любил меня и словно никак не мог насытиться. Ласкал мое тело подолгу, уделяя повышенное внимание груди, которая волновала его больше всего.

— Ну хочешь я силикон вставлю, когда молоко пропадет и грудь станет меньше? — предлагала, смеясь.

— Ни за что. Уж лучше я снова сделаю тебя беременной — возмущался он и так предвкушающе смотрел, что я знала — недолго мне ходить без живота осталось.

Виктор всё же настоял, чтоб мы наняли няню. В этот раз я даже не стала спорить, потому что справляться одной с двумя малышами было сложно. Мама уехала отдыхать, правда решилась на это через силу. Пришлось буквально выгонять ее из дома, она совершенно не хотела уезжать. Но я видела, что их личная жизнь начинает давать трещину. Ни каждый мужчина согласится на то, чтоб любимая женщина подолгу отсутствовала дома. Пусть и оправдывалась она внуками.

Постепенно, мы перешли на новый ритм жизни и теперь уже было не так сложно. Особенно незаменимой оказалась помощь няни, когда у малышей начали резаться зубки. Даже не представляю, как справилась бы сама. Впрочем, Виктор тоже очень помогал. Но ведь он не мог быть рядом двадцать четыре часа в сутки, работу не бросишь.

Сейчас же, оглядываясь назад, и вспоминая все что мы пережили, понимаю, что люблю мужа еще сильней. У нас двое прекрасных малышей и впереди — только счастливое будущее.

Эпилог

Год спустя

— А у кого сегодня праздник? — с нежностью смотрю на своих малышей. Ангелина, словно маленькая принцессе, в белоснежном воздушном платье и с короной на голове. Руслан же у нас одет как настоящий джентльмен: в черных брючках, белой рубашке и в черном фраке. Прелесть просто. Но, думаю это ненадолго, судя по тому, как сынишка хмурится и пытается сдернуть с себя галстук-бабочку.

— Мама! — весело кричит дочка. Я делаю удивленные глаза:

— У мамы праздник?

— Не… — отрицательно машет головой.

— А у кого? — лукаво улыбаюсь, посматривая на торт. Малышка облизывается и тянет ручки:

— Дай!

Но тут, что — то идет не так, потому что Руслан умудряется подтащить скатерть к себе и с блеском в глазах запускает в него ручки.

— Мама! — тут же начинает плакать ангелок, но братику ее уже не до кого нет дела: он самозабвенно облизывает испачканные в креме ладошки. Ой-ёй!

— Как знал, что нужно два торта — смеется муж и, жестом фокусника, ставит перед малышкой новый торт. Восторгу дочери нет предела. Она заливисто хохочет, моментально забывая о том, что только что плакала. Участь второго торта так же незавидна.

Мама смеется и успевает снимать фото и видео.

— А у тебя случайно еще одного торта нет? — обнимаю мужа, целуя в губы.

— Есть. Знаю ведь, что ты та еще сладкоежка — смеется он, целуя меня в ответ — Но у меня для тебя есть кое-что поинтересней — жарко шепчет на ушко, от чего я тут же заливаюсь румянцем.

— Боже, вы такие милые! — мама, со слезами на глазах, наблюдает за нами.

Я смущенно поправляю прическу. Незаметно, отвлекая малышей, убирает растерзанные торты. Нам еще предстоит отмывать наших малюток. Хорошо что в доме несколько санузлов, иначе, не представляю, что было бы.

Хохочу, когда маленький разбойник пачкает папу, а Виктору, кажется вообще плевать. Он с удовольствием позволяет Руслану измазать себя. Ангелина же, как настоящая принцесса, совершенно не обращает внимание на свой непрезентабельный вид и, с визгом, принимается убегать. Правда делает это не так быстро, а лишь на той скорости, которую позволяют ее маленькие ножки.

Ловлю это трепыхающееся и заливисто хохочущее облако и несу в ванну. Купаться она любит. Поэтому, капризов в том, чтоб переодеться, совсем нет.

Я вытащила упаковку противозачаточных таблеток, чтоб принять одну. С этим хаосом, едва не забыла об этом. А судя по весьма красноречивым взглядам мужа, кто-то сегодня собрался исполнять супружеский долг до потери сознания. Моего, естественно. Но не успела я выдавить из блистера таблетку, как упаковку наглым образом изъяли из моих пальцев.

— Это нам больше не нужно, довольно ухмыляясь, Виктор быстро прячет таблетки в свой карман.

— Отдай! — возмущенно насупившись, протягиваю руку, оборачиваясь.

— Нет. Хватит уже травить себя. Нам нужен ребенок — снисходительно, словно маленькой, поясняет мне.

— Какой еще ребенок? Прошел лишь год, с тех пор, как я родила двоих! — возмущенно пыхчу, пытаясь отобрать упаковку. Виктор же, ловит мои руки и разворачивает к себе спиной, обездвиживая. Я смотрю на него через зеркало и скриплю зубами от злости — Год, Филатов! Какие еще дети. Сам рожай, если тебе это нужно, я на такое не подписывалась! — рычу, а самой смешно.

— Вообще — то, подписывалась — вкрадчиво шепчет мне на ушко, вызывая мурашки в теле — Тебе напомнить наш брачный договор?

Мои глаза изумленно распахиваются:

— Что? Но ведь ты сказал, что аннулировал его — растерянно шепчу, потому что голос вдруг пропадает.

— Конечно аннулировал, что ты напряглась? — смеется этот гад — Но очень хотелось тебе напомнить, что я всегда хотел большую семью — глаза мужа стают невероятно серьезными. Я начинаю испытывать чувство вины. Разворачиваюсь и обнимаю его, уткнувшись носом в грудь.